Историк Тимоти Снайдер буквально разнес исторические нарративы Владимира Путина в интервью Такеру Карлсону. «Хвиля» публикует полный перевод статьи Тимоти Снайдера с его сайта о геноцидном мифе Путина.

В разговоре с Такером Карлсоном Путин произнес утверждение о прошлом. Я объясню, как Путин ошибается во всем, но сначала я должен объяснить, почему он ошибается во всем. Под «как» я имею в виду его ошибки по поводу прошлых событий. Под «почему» я имею в виду ужас, присущий той истории, которую он рассказывает. Она несет войну, геноцид и фашизм.

Путин читал о разных царствах в прошлом. Называя их «Россией», он претендует на их территории для Российской Федерации, которой он правит сегодня.

Такая чушь ведет к войне. По логике Путина, лидеры в любом месте могут выдвигать бесконечные претензии на территории, основываясь на различных интерпретациях прошлого. Это подрываетт весь международный порядок, основанный на законных границах между суверенными государствами.

В разговоре с Карлсоном Путин сосредоточился на девятом, десятом и одиннадцатом веках. Москвы тогда еще не было. Так что даже если бы мы могли совершить желаемое Путиным путешествие во времени и открутить часы назад в 988 год, это не привело бы нас в страну со столицей в Москве. Большая часть нынешней территории России находится в Сибири. Европейцы тогда не контролировали эти азиатские территории. По логике Путина, сегодня у России нет никаких претензий на территории, из которых она добывает природный газ и нефть. Другие страны могут иметь и российские национальные меньшинства могут иметь.

Путин называет разные даты для того, чтобы заявить о разных претензиях. Кто угодно может сделать это в отношении любой территории. Итак, первый вывод с позиции Путина состоит в том, что никакие границы не легитимны, в том числе границы вашей собственной страны. Все открыто для увлечения, поскольку у каждого может быть своя история. Карлсон спросил Путина, почему ему предстояло вторгнуться в Украину, и ответом стал миф о вечной России.

Вторая проблема после войны – это геноцид. После того, как вы решили, что страна в далеком прошлом – это и определенным образом ваша страна сейчас, вы настаиваете на том, что единственной правдивой историей является такая, что, как вам кажется, доказывает вашу правоту. Опыт людей, реально живших в прошлом и живущих в настоящем, является «искусственным» (используя одно из любимых слов Путина).

В интервью, как и в других речах во время войны, Путин опирается на ложное различие между естественными и искусственными нациями. Природные нации имеют право на существование, искусственные нет.

Но природных наций не существует. Все нации созданы. Россия завтрашнего дня создается действиями россиян сегодня. Если россияне ведут беззаконную войну на уничтожение в Украине, это делает их другим народом, чем они могли бы быть. Это важнее, чем что-либо, что произошло столетие назад. Когда нацию называют «искусственной», это оправдание геноцида. Язык геноцида не касается прошлого, он меняет будущее.

Всех, кто не вписывается в аккуратную путинскую историю (Россия вечна, поэтому россияне могут делать все, что заблагорассудится), нужно вычеркнуть — сначала из нарратива прошлого, а потом и тех, кого считают людьми в настоящем. По логике Путина, неважно, во что люди верят или как люди понимают свое прошлое. Это он решает, какие души связаны с какими-либо другими душами. Другим взглядам нет места в природе, потому что они возникли из событий, которые (по его нарративу) никогда не должны были произойти. Его взгляд руководит прошлым, требующим насилия в настоящем: геноцида.

Если есть люди, которые говорят, что Украина существует, их нужно уничтожить. Такова была логика российских массовых убийств с самого начала. Путин ожидал, что Украина упадет через несколько дней, считая, что ему нужно устранить нескольких украинцев из искусственной элиты. Чем больше украинцев там оказывалось, тем больше людей приходилось убить. То же касается и физических проявлений украинской культуры. Россия разрушила тысячи украинских школ. Везде, куда доходят русские войска, они сжигают украинские книги.

Третья проблема – это фашизм, выраженный как виктимность. Путин — диктатор крупнейшей страны мира и лично контролирует десятки, а скорее сотни миллиардов долларов. И все же в своей истории он – долговременная жертва, потому что не все с ним согласны. Россия – жертва, потому что россияне могут рассказывать историю о том, как им нужно вести геноцидную войну, и не все с этим соглашаются. Украинцы — агрессоры, потому что они не согласны с тем, что их и их страны не существует.

Действительно, говорит Путин, украинцы – «нацисты». Это слово в его устах означает «люди, которые отказываются признать, что русские чисты, что бы мы ни делали». Это позиция жертвы: если украинцы — «нацисты», то россияне — даже несмотря на то, что они начали войну, убили десятки тысяч людей, похитили десятки тысяч детей и ежедневно совершают военные преступления — должны быть праведными страдающими.

Вот почему миф имеет значение. Если все зло в прошлом совершалось другими, как говорит Путин, то и все зло в настоящем должно совершаться другими. Путинская история идеально разделяет добро и зло. Россия всегда права, другие всегда не правы. Русские могут вести себя как нацисты, называя других «нацистами», и все будет в порядке. Русские – это народ с особым предназначением, которому противостоят заговоры. Война Путина ведется с фашистскими лозунгами и фашистскими средствами, массовой пропагандой и массовой мобилизацией.

Так же, как есть три проблемы «почему» (война, геноцид, фашизм), существуют три проблемы «как». Путин умалчивает некоторые вещи перед началом нарратива, ошибается во время нарратива и умалчивает некоторые вещи после завершения своего нарратива.

Я бы предпочел остановиться на вопросах «почему». Как только я перехожу к «как» и начинаю исправлять фактические ошибки, это выглядит так, будто я одобряю общую логику. Так что просто чтобы прояснить: даже если бы Путин был приличным историком, это не означало бы, что он мог бы (юридически, морально) претендовать на территорию на основе правильных вещей, которые он говорил о прошлом. Настоящие историки, как вы могли заметить, действительно не имеют такой власти. Большинство из того, что Путин говорит о прошлом, смехотворно; но даже если бы он сказал что-то правдивое, это не оправдывало бы разрушение международного порядка, вторжение в соседние страны и геноцид.

Мало того, что то, что Путин говорит об украинском прошлом, опасно и ошибочно, оно еще и скучно. Он умалчивает важные вещи по истории земель, которые сейчас являются Украиной. За тысячи лет до того, как Путин станет понимать все неправильно, всемирно-исторические тенденции проявятся на землях, которые сейчас являются Украиной. Глубоко в бронзовом веке, около шести тысяч лет назад, на территории нынешней Украины существовали большие поселения. Около пяти тысяч лет назад люди, которые строили эти города, были вытеснены скотоводами, одомашнившими коня. Эти люди принесли из степи зачатки языков, на которых сейчас говорит около половины населения мира. Около 2500 лет назад скифы из нынешней южной Украины встретились с греками, подарив им некоторые из лучших своих историй. Скифия, или южное побережье нынешней Украины, кормила Афины во время их расцвета, и греки жили в городах на нынешнем южном украинском побережье.

Оттуда можно перейти к сарматам, готам и хазарам. Земли нынешней Украины, возможно, были первыми европейскими территориями, заселенными людьми; как бы то ни было, они были заселены, часто чрезвычайно влиятельными народами, в течение примерно тридцати семи тысяч лет. Если бы сегодня действительно можно было претендовать на территорию на основании того, кто был там первым, то российские претензии были бы слабыми.

Все высказывания Путина о периоде, который он считает интересным, начиная с девятого века нашей эры, ошибочны. Он начинает с Такером Карлсоном с приятной истории о том, как люди в Новгороде «пригласили» «варяжского князя» править ими. История — гораздо более грубое дело. Это была эра викингов. Рабовладельческая компания викингов, известная как «Русь», спускалась вниз по Днепру, чтобы обменять своих рабов-славян на серебро. В конце концов эти викинги сделали из Киева, в то время хазарской крепости, свой главный торговый пост и порт, а впоследствии и свою столицу.

В интервью Путин предлагает Карлсону поверить, что это было «централизованное государство» с «одним и тем же языком». Это просто невежество. Это было средневековое царство, а не правительство в нашем понимании. Оно точно не было централизованным. Это – фантазия. Также в нем не было единого языка. Викингские и поствикингские правители имели три имени: свое скандинавское, со временем местное, а после обращения – крещеное. В то время и в том месте существовал славянский язык, на котором говорила большая часть населения, а впоследствии и правители, но это не был современный русский или русский в любом другом смысле. Частично язык политики происходил от хазар. В древнем Киеве жили евреи, знавшие иврит и славянский язык. Было также много других языков, происходивших из нескольких разных языковых семей.

Если бы Путин серьезно считал, что прошлое определяет настоящее, он должен сказать, что территории этого средневекового государства викингов, Киевской Руси — большая часть Украины, вся Беларусь, часть северо-восточной России в современных границах — должны принадлежать Швеции, или Дании, или Норвегии. или, возможно, Финляндии. Создание Киевской Руси было одним из нескольких поразительных примеров государственного строительства викингов около 1000 года. Эта обширная история включает в себя Сицилию, Нормандию (и, таким образом, опосредованно Англию), а также скандинавские королевства. Иногда амбиции викингов охватывают сразу несколько из этих государств, как, например, когда служивший в войске Киевской Руси Гаральд Хардрад занял королевский трон в Норвегии и вторгся в Англию. Путин говорит о Ярославе Мудром; в исландском источнике этот удивительный правитель фигурирует как Ярислейф Хромой. Он был широко известен в Европе (но не в Москве, которой еще не существовало).

Затем в 1240 году в Киев приходят монголы. Это неудобный момент для Путина, поскольку он выявляет проблему с его соображениями. Если монголы разрушили Киевскую Русь примерно в 1240 году, то почему бы не выбрать именно эту дату в качестве действительно вечной? Чем она хуже более ранних и более поздних дат, выбранных Путиным? Почему Монголия не претендует на Киев, а то и на Россию? По логике Путина должна претендовать. Путин поспешно перескакивает из-за этого неудобства к (ложному) утверждению, что «северные города сохранили часть своего суверенитета». Он подразумевает, что Москва сохранила суверенитет Киевской Руси под монгольским владычеством. Но Москвы не было. К моменту вторжения монголов на этом месте было поселение, но монголы его сожгли. Когда Москва была восстановлена, она стала местом сбора дани для монгольских властителей. Это момент основания государства с центром в Москве. Почему же тогда сегодняшняя Москва не принадлежит сейчас Монголии?

В английской транскрипции интервью, предоставленной канцелярией президента Российской Федерации, которой я пользуюсь, Путин постоянно говорит «русский». Это не та вещь, которую мог бы заметить Карлсон, но эту ошибку Путин совершает постоянно, по крайней мере, относительно большинства веков, о которых он говорит. Киевская Русь никоим образом не являлась «Россией». Она была названа в честь викингов, ставших правителями. Это название «Русь» стало ассоциироваться с землей и ее народом, а также с христианством. Но «Россия», как ее использует Путин, когда речь идет о чем-то конкретном, — это империя, основанная в Санкт-Петербурге (городе, не существовавшем во времена Киевской Руси) в 1721 году. Эта Российская империя была названа «русской» именно как претензия на земле и историю. Но то, что Петр I принял разумное пиар решение через полтысячелетия после того, как монголы взяли Киев, не означает, что на момент прихода монголов существовала Россия. Не существовало.

Российская империя, возникшая из Москвы, являлась очень важным государством. Но даже Российская империяне была Россией в том смысле, в каком ее хочет видеть Путин. Большая часть ее территории была в Азии. На большей части ее территории на протяжении большей части ее существования не было русского национального сознания среди его народов. Большинство населения не разговаривало на русском языке. Ее правящий класс состоял преимущественно из немцев, поляков и шведов. Екатерина Великая, императрица, которую чтит Путин, была немецкой принцессой, которая пришла к власти после убийства своего мужа, являвшегося немецким принцем. (Многое подобного можно сказать, кстати, и о советской элите. Только с Борисом Ельциным и избранным им преемником Путиным мы имеем перед собой однозначных россиян, твердо правящих в стране под названием Россия. Возможно, именно эта новизна и неопределенность стоит за взглядом на прошлое, одновременно наивным и циничным. Русская национальная государственность является постмодернистской, и это видно).

Переходя от средневековья к настоящему, Путин допускает огромную ошибку упущения. Он очень коротко вспоминает Великое княжество Литовское и Речь Посполитую, и лишь для того, чтобы сказать Карлсону, что они удручали «русских». Великое княжество Литовское и Речь Посполитая были величайшими странами Европы. Именно Литва унаследовала большинство земель древней Руси, примерно в то время, когда ее правители стали королями Польши. В состав Литвы-Польши Киев входил более трехсот лет — дольше, чем Киев был частью Киевской Руси, дольше, чем Киев когда-либо входил в состав Российской империи. Значительная часть поразительной политической культуры Киева перешла в Вильнюс. Опять же, по собственной логике Путина, на земли, которые сейчас являются Украиной, должны претендовать сегодняшняя Литва или Польша.

За эти триста лет произошло много событий: ренессанс, реформация, контрреформация. Все это сказалось на Украине (как ее теперь называли) и сделало ее отличным от Московского государства, которого эти тенденции почти не коснулись. Украинские казаки восставали против польского владычества, исходя из понимания правовой обязанности правителей перед подданными, которое существовало в Польско-Литовском государстве, но не в Московии. Когда украинские казаки восстали против польского господства, их возглавил человек, воспитанный иезуитами, знавший украинский, польский и латинский языки, но не знавший русского и пользовавшийся услугами переводчиков для общения с московитами. Казаки сотрудничали с Москвой после утраты своих крымскотатарских союзников, и это привело к войнам, которые разрушили Польско-Литовское государство и позволили Московии расшириться на запад.

Но Путин ошибается, считая, что соглашение, подписанное между казаками и Московией 1654 года , было чем-то вроде вечной связи украинцев с россиянами. Как и многие другие вещи, о которых он думает, это была советская пропаганда в конкретных целях. Хрущевский режим выдвинул это утверждение, чтобы объяснить, почему Украина, которую все признавали нацией, была тем не менее навсегда связана с Россией в пределах СССР. Оно основывалось на политической необходимости, а не на историческом факте. Есть что-то жалкое в том, что человек, столь опытный во лжи, как Путин, на самом деле верит во ложь, которую ему говорили, когда он был молод.

Путин снова и снова допускает ошибку относительно украинского языка, что типично для имперской глухоты. Это правда, что украинцы сегодня могут говорить по-русски (хотя многие по понятным причинам отказываются это делать) так же хорошо, как и по-украински. До недавнего времени, сталкиваясь с русскими, украинцы переходили на русский язык. Такая вежливость создавала у россиян впечатление, что украинский язык является только диалектом русского или что украинского языка не существует. Простая правда состоит в том, что украинцы знают русский язык, потому что они его выучили. Россияне не знают украинского, потому что не изучали его. Российские солдаты сейчас, на втором году войны, продолжают называть украинский язык, который они слышат в радиоперехватах, «польским», потому что они не в состоянии понять очевидное: что существует украинский язык, и они его не понимают. Идея Путина о том, что украинского языка не существует, похожа на его идею о том, что не существует украинской страны или украинского народа: он геноциден, потому что только массовые убийства могут сделать его правдой. И, конечно, из этого интервью ясно одно: Путин считает понятным, что убить любое количество людей лучше, чем признать свою ошибку. Идеи не имеют значения. Именно потому, что он ошибается во всем, он должен убивать.

Путин, пожалуй, ближе всего подходит к осознанию собственной проблемы, когда говорит о двадцатом веке и создании Советского Союза (и его украинской республики). Путин уверен, что в истории не было Украины, и потому он должен выставить Ленина и Сталина дураками, потому что они действовали так, будто Украина существовала. Да, Ленин и Сталин были разными, но они не были дураками. Путин говорит, что они действовали по «непонятным» или «неизвестным» причинам, создавая украинскую республику и проводя политику, соответствующую существованию украинского языка и культуры. Ленин и Сталин делали это потому, что по собственному опыту знали о существовании украинского национального движения. Они не желали, чтобы это было правдой, они просто сталкивались с этим на каждом шагу. Они знали, что в Российской империи существовало украинское национальное движение. Они знали, что украинцы пытались учредить свои государства после большевистской революции. Они знали, что побороли эти попытки после многих лет чрезвычайного насилия, и что в долгосрочной перспективе нужно будет делать что-нибудь другое.

Путин называет Советский Союз Россией и говорит Карлсону, что Советский Союз это просто другое название России. Здесь он просто ошибается. Россия была частью Советского Союза. Около половины населения не были россиянами. Украина и другие республики были объектом политики русификации, но ни один советский лидер не утверждал (как это делает Путин), что эти республики являются частью России. Советский Союз приобрел такую ​​форму, какую приобрел, как номинальную федерацию национальных республик, потому что Ленин, Сталин и другие большевики знали более ста лет назад, что им придется считаться с Украиной. Они создали Советский Союз с национальными республиками, потому что знали, что им придется пойти на определенный компромисс с политической реальностью, прежде всего, с реальностью Украины.

Когда советская политика вернулась против украинцев в начале 1930-х годов, это произошло потому, что Сталин боялся потерять Украину из-за собственной губительной политики, а не потому, что он считал, что Украины не существует. Он был прав, считая, что украинские крестьяне будут сопротивляться его политике захвата их земли; многие из них сопротивлялись, пока могли. Он и другие члены Политбюро политически сконструировали голод в Украине, руководствуясь логикой, что украинцы должны быть наказаны за провалы политики самого Сталина. Путин полностью игнорирует эти события, но для уцелевших они были живой и незабываемой реальностью. Память поколений о том, что украинцы называют Голодомором, является одним из отличий между современными украинцами и россиянами.

Путин говорит о Второй мировой войне так, как будто это была русская этническая борьба, но это была советская борьба. И советскими народами, наиболее пострадавшими, после евреев, были белорусы и украинцы. Во время германской оккупации было убито больше гражданских украинцев, чем гражданских россиян. Украинские солдаты были перепредставлены в Красной армии, победившей немцев на восточном фронте. Это одни из важных фактов современной истории, которые Путин просто обходит стороной. Или же придумывает, как, например, его утверждение о том, что он читал лекцию украинскому президенту Владимиру Зеленскому об отце Зеленском, служившем в Красной армии. Это был дедушка Зеленского. Его прадед и трое двоюродных дедов погибли во время Холокоста. Путин промахнулся в счете поколений и забыл, что и для кого имеет значение.

Что Путин должен сказать о Второй мировой войне , так это то, что Гитлер был прав. Уже десять лет Путин оправдывает пакт Молотова-Риббентропа, союз между Сталиным и Гитлером 1939 г., с которого началась Вторая мировая война. Его аргумент в начале заключался в том, что советский выбор присоединиться к нацистской Германии во время вторжения в Польшу был именно тем, что делали все. Но трудно понять, как Гитлер мог бы начать войну, если бы Советский Союз просто соблюдал пакт о ненападении, который он ранее подписал с Польшей.

Теперь Путин сделал еще один шаг, заявив, что Польша (каким-то образом) сотрудничала с Германией слишком много и в то же время недостаточно и тем самым навлекла войну на себя. Путин хочет сказать, что Польша сотрудничала с Германией, чтобы отвлечь внимание от основного факта, что Советский Союз вступил во Вторую мировую войну как союзник Германии. Варшава отказалась воевать на стороне Берлина в 1939 году; Москва согласилась. Путин обвиняет Польшу в войне, потому что его собственный подход к границам и истории в 2024 году похож на подход Гитлера в 1939 году. «Исторический» аргумент Путина в отношении Украины отвечает нацистской пропаганде в отношении Польши, вплоть до соображений об «искусственных» государствах и народах, не имеющих исторического права на существование.

Утверждение Путина о том, что украинцы являются настоящими нацистами, даже не обрамлено в историю. Он просто говорит это. Такое утверждение само по себе фашистское: оно основывается на внутренней политике «мы и они», где россиянам говорят, что они всегда невинны, и на международной пропагандистской кампании, призванной сбить с толку обзываниями.

Украина имеет гораздо меньше проблем с ультраправыми, чем Россия, или если уж на то пошло, чем Соединенные Штаты, или почти любая другая европейская страна, которую вы захотите назвать. Украинцы избрали президента-еврея более 70% голосов, и его еврейство не было большой проблемой. В другом месте это было бы проблемой. Министр обороны Украины – крымский татарин (и мусульманин). Главнокомандующий украинскими вооруженными силами родился в советской России в семье россиян. Украине удается сохранять определенное разнообразие, даже в военное время, отражающее ее увлекательную историю, прошлое, которое невозможно описать в тексте, подобном тому, что имеет узкую цель — показать, как и почему Путин не прав.

Путин приводит аргументы в своем интервью с 2010 года; его миф о прошлом является основной темой моей книги «Дорога к несвободе», в которой более подробно прослеживаются его истоки и определяются его последствия. Путинская версия истории приводит к войне, геноциду и фашизму. Она также, хотя это может показаться гораздо меньшей проблемой, делает историю более сложной для восприятия.

Когда подобные истории преуспевают, люди в других странах думают, что им тоже нужна история о вечной невиновности, чтобы оправдать ужасность повседневности. Историки могут быть затянуты в водоворот, тратя свое время на ответы на ложь, вместо того, чтобы заниматься исследованиями. Моя собственная положительная версия украинской истории доступна в цикле публичных лекций, который можно прослушать здесь.

Я завершаю это эссе библиографией, чтобы подчеркнуть, что история – это исследования, размышления и интересные и обоснованные аргументы. Украинские историки продолжают это делать даже во время войны. Последняя работа Грицака, например, только что вышла и заслуживает внимания широкой читательской аудитории.