Сложно комментировать ситуацию относительно подозрения председателю политсовета партии «Оппозиционная платформа — За жизнь», народному депутату Виктору Медведчуку с юридической точки зрения, потому что она не о праве, она о политике. Об этом заявил во время брифинга, который транслировал «Перший Незалежний», адвокат Виктора Медведчука Богдан Коваль.

«По поводу сегодняшнего, не знаю, как это назвать, процессуального действия. Юристу эту ситуацию комментировать сложно, потому что она не о праве, она о политике. Ознакомились с тем уведомлением, которое нам вручили, причем нам вручили не уведомление, в том смысле, как это предусматривает УПК, нам дали экземпляр, потому что следствие считает, что нас уведомили еще вчера. Однако сведений о том, что мы ознакомлены с содержанием подозрения нам не предоставил прокурор. Когда попросили сообщить, каким образом присылалось, дали какие-то корешки. Но когда мы сказали, что мы его получили, тоже не предоставили», — отметил он.

Также адвокат добавил, что с материалами дела защита полностью не ознакомилась, поскольку для этого нужно время.

Кроме того, Коваль отметил, что вступил в дискусию с прокурорами из-за того, что не понял обвинения в нарушении обычаев войны.

«Сообщили по ст. 111 и 438. Государственная измена и нарушение обычаев войны. Я тоже не понял, как это. Мы с прокурором дискутировали, какое может быть нарушение обычаев войны, если Украина не находится в юридическом разрезе этого срока в состоянии войны. Поскольку у войны должны быть комбатанты, стороны, должны быть уполномоченные лица. Как сказал прокурор, мы так считаем. Если так считают, то будем дальше разбираться», — резюмировал Богдан Коваль.

Напомним, сегодня, 12 мая, председатель политсовета партии «Оппозиционная платформа — За жизнь» Виктор Медведчук прибыл в Офис генерального прокурора чтобы получить подозрение.

Ранее Медведчук заявил, что все, что сегодня происходит с ним, является политической расправой за принципиальную политическую позицию. При этом он отметил, что находится в Украине и не собирается прятаться от правосудия. Однако, по его мнению, истинной целью проведения у него противозаконных обысков было с нарушением установленной процедуры, чтобы вручить ему сфабрикованное по приказу власти подозрение в государственной измене.